НОВОСТИ ДВИЖЕНИЯ

"Мой дед прорывал блокаду осажденного города"

"Мой дед прорывал блокаду осажденного города"

На нашем сайте размещены воспоминания Гвардии сержанта Александра Дубова, участника Финской войны и прорыва блокады Ленинграда. Этими записками поделился его внук. 

"Удивительная вещь ― история. Семьдесят лет прошло с победного мая. Давно это было, а если идти по вехам жизни отдельного человека или семьи, то нити памяти приблизят далёкое время на вполне видимое расстояние. И не таким уж давним покажется прошлое. Фронтовики, кому посчастливилось вернуться с войны, стали строить мирную жизнь. Мой дед, Дубов Александр Иванович,  родом из  деревни Высоково, то есть самый что ни на есть коренной житель здешних мест ― города Волгореченска, был участником Великой Отечественной войны.

Александр Иванович Дубов был призван в ряды Красной Армии в 1939 году. Попал на финскую войну, а затем прошёл фронтами Великой Отечественной. Оборонял блокадный Ленинград и прорывал блокаду осаждённого города. Награждён орденом Красной Звезды, орденом Славы III степени, орденом Отечественной войны, пятью медалями, в том числе «За оборону Ленинграда».

Александр Иванович был в своё время человек известный на прилежащей к Волгореченску территории, лесник, участвующий в отведении земель для города.

Не стало Александра Ивановича в 1994 году.

Совсем недавно в бумагах обнаружили дневник деда. В дневнике история его жизни, заметки о войне.

Александр Иванович Дубов:

Краткое описание памяти детской и военной моей жизни.

"Родился я в 1917 году в семье середняка, а по правде сказать бедняка. В 1928 году наша семья осталась без отца. Старший брат Михаил болел, лежал в Яковлевском. Тогда было единоличное хозяйство, поле пахать нужно было мне. Тогда большинство носило лапти, и я одевал лапти и выезжал пахать в поле землю. Лошади были очень шустрые, я не успевал за ними ходить, лапти мне были велики, и я запинался и падал, но всё же пахал.

Ещё хуже было учиться, т.к. нечего было обуть и одеть. Помню, одна старушка из нашей деревни, тётя Агнея Новожилова, дала мне валенки без подошв, а подшить было нечем. Тогда я наплёл верёвок изо льна, сплёл из верёвок стельки, подшил валенки и в этих валенках пошёл учиться. Но учиться было тяжело, хлеба не было, одеть нечего, и пришлось школу прервать. В 1931 году пошёл в пастухи, как говориться, на готовые харчи. Когда я пас, мать купила мне ботинки, простые, и я был очень рад. Я эти ботинки носил только на плече и ежечасно их чистил травой и лопушником, они у меня блестели. Пропас я два года. В 1933 году поступил в сапожную мастерскую учиться сапожному ремеслу, т.к. в то время эта специальность была необходима, но там платили очень мало (20 рублей в месяц и 8 кг печеного хлеба на карточки)… Потом поступил работать на фабрику, по специальности картонщик, заработок стал больше.  В 1936 году была отменена карточная система.

В 1939 году меня взяли в Красную Армию. Уезжало нас из деревни шесть человек: Дубов Павел Иванович, Ширшавин Александр Иванович, Крылов Александр Николаевич, Борисов Павел Иванович. Они были зачислены в хорошие войска, т.е. в артиллерию и танкисты, а меня и Горохова Николая Александровича – в пехоту, чего нам и не хотелось. Привезли нас в город Котовск и там начали формировать по частям и подразделениям. Нас, меня и Горохова – в артиллерию, а остальных наших – в пехоту, т.е. получилось наоборот. Там нас обмундировали и повели пешком в г.Балту. Мы шли с Гороховым и держались за руки, т.к. обмундированные друг друга не узнавали. В Балте мы с Гороховым всё время были вместе и спали рядом.

В то время шла финская война, нашу часть стали формировать на фронт. Меня зачислили в боевой расчёт, а Горохова оставили на месте. Как нам было тяжело расставаться. И вот 20 декабря 1939 года нас снарядили в полном боевом и вывели на площадь военного городка для принятия военной присяги. Принятие присяги было групповое, а отсюда сразу на вокзал, для отправки на фронт, даже необученных. Помню, у нас тогда был комбат – младший лейтенант, фамилии его не помню, но помню, что белорус, год рождения 1914-й. Прощаясь с женой у вокзала, он ей сказал: «Будь вдовой героя, но не будь женой труса». И действительно, он был аккуратным, бравым, воевал умно и смело и погиб от вражеской мины, наступил на неё при отыскании огневых точек врага. Ему было 25 лет, мы его жалели.

Прибыли мы тогда в Ленинград на финский вокзал и оттуда пошли пешком на ст. Левашово. Помню, шли мы населённым пунктом Парголово и одна старушка глядела на нас и плакала, она видела как нас от снаряжения согнуло вдвое, некоторые не могли идти, их сажали на обозную тягу. Зима тогда была очень снежная, лютые морозы, бездорожье, я последние метры полз ползком. Нам выдали энзэ, а по прибытию в Левашово дали команду сдать, а я его съел дорогой, т.к. не знал слова «энзэ», т.к. в армии всего пробыл 20 дней, и чего мы знали – ничего. Было и смешно и неудобно.

Из Левашово поехали по направлению к фронту. Дали нам тяговую силу. Трактора «Комсомолец» бессильные, неудобные. По этим снежным, узким дорогам, - сорвется с одной стороны дороги, на другую сторону падает, гусеницы слетают. На дорогах были большие пробки, по двое суток не могли разъехаться. С передовой везли раненых, а на передовую шли и ехали войска. Дороги узкие, только для лошади.

Повторяю, что зима была снежная и лютая и морозы достигали 60 градусов. Финны отступали и сжигали всё, т.е. дома, чтобы нашим войскам негде было обогреться. Помню, на одной остановке я уснул, сколько я спал не знаю, но проснулся – чувствую, что закоченел. И от боли в ногах я заплакал, а до этого я никогда не плакал.

Прибыли на передний край. Нужно заметить, что финны были подготовлены к войне лучше нас. У них была новая тактика, занимали выгодные рубежи, опушки леса, сажали на ели «кукушек» с автоматами. А у нас была тактика старинная, в лоб, бестолковая. Наши войска вперёд продвигались, но не умением, а числом. Выходили из строя батальон за батальоном. С нашей стороны много было жертв.

Про всё не напишешь. Помню один бой: услышал полёт мины и я мгновенно лёг, она ударила в колесо орудия; наводчика Латошева разбило вдребезги, второй номер ранен – это был Миша Летков со Светочевой Горы, а у меня на спине противогаз, и в нём был «шлем-будёновка». На шинели мне сделало одиннадцать пробоин и противогаз унесло, что так и не нашли, да и искать было некогда. Меня не ранило, но очень было жаль «будёновку». После этого меня назначили командиром орудия, а Алексеенко наводчиком и мы остались вдвоём у орудия 45 мм.

15 марта 1940 года в 12 часов дня закончилась война. У меня попросили лопаты для рытья братских могил, и я дал, а потом пошёл смотреть, где роют. И вот оказалось, что негде ступить было, одни трупы. После выхода из боя оказалось, что нас осталось очень и очень мало. После формировки нас отправили в Ленинград. Там нас обмундировали, а эту шинель с одиннадцатью пробоинами мне отдали на память. Из Ленинграда нас отправили в Ораниенбаум, готовили к отправке на морскую базу на полуостров Ханко, где и был до начала Великой Отечественной войны.

На Ханко я был орудийный номер и по необходимости сапожник. Перед началом войны у нас ежедневно были тревоги, по-видимому, знали, что будет война, да мы и сами чувствовали, т.к. обстановка была напряжённая. Нам оставалось дослуживать немного; все кому срок подходил увольняться, готовили чемоданы. У кого то были уже покупки, а у меня, конечно, ничего не было. Деньги были, и я думал, что успею купить, время хватит.

И вот на тебе, 22 июня нам сообщают, что война, и тут же нас на передний рубеж. Финны открыли по полуострову артогонь, и пехота и танки пошли в наступление, но у нас была мощная оборона, и у них успеха не было, а наоборот, мы у них отбили одиннадцать островов.

Кроме меня, в батарее было 4 сапожника, и они от этой работы все отказались, т.к. батарея была по всем островам, нужно было ездить с острова на остров, а это очень опасно. Старшина Чертков приходит и просит меня выполнить эту опасную работу, ездить по островам, ремонтировать обувь. Я соглашаюсь. И вот однажды, при переправе на понтонном мосту меня застал артобстрел. Поблизости упал снаряд большого калибра, и я очутился в воде, а почему это произошло и сам не знаю. То ли волной снаряда сшибло, то ли инстинкт толкнул в воду. Это было неподалёку от берега, и я выплыл невредим. Так я привык ездить по островам, но на зиму оставаться там было опасно, т.к. залив замерзает, а финны мастера лыж, могли нас атаковать со всех сторон, да и продуктов у нас было мало.

По приказу И.В. Сталина начали нас эвакуировать в ноябре 1941 года в Ленинград. Шёл наш караван из 28 судов только по ночам, днём пришвартовывались к островам. Три судна попали на минное поле и подорвались. Одно судно тонуло двое суток, спасти было невозможно - минное поле. Потонули с нашей батареи - Копылов, л-нт Михаилов, Перестяк. В пути комиссар сделал лекцию, в которой сказал, что враги наши говорят, что финский залив блокирован немцами, а мы до сих пор штурмуем балтийские воды.

Приехали в Ленинград и октябрьскую 1941 года встречали в блокированном, голодном Ленинграде. По приезду нам давали три дня по 600г. хлеба, потом по 300г., а через пять дней по 125г.

По 125 грамм 900 блокадных дней. В Ленинграде сначала нас поселили в казачьи казармы. Помню, на второй этаж не мог ходить – голова кружилась, обессилили. Ленинград бомбили беспрерывно, нам там жить было невозможно. В декабре – январе нас переправили в лес, но землянки копать не могли, выкопали только на метр, не было сил, а земля сильно промёрзла. В землянке можно было только ползти ползком. Но занятия всё время проводились. Обувь была только кожаная.

Началась зима 1942 года. Переправили нас в населённый пункт Ижоры, после в феврале – марте 1942 года – на ст. Левашово, где меня ставят наводчиком и дают звание младший сержант – по приказу И.В. Сталина. В мае – июне 1942 года нас переправляют в Осиновую Рощу. Мне присваивают звание сержант.

Нужно заметить, что я ел только паёк, что давали и не кидался на всякие подлости, как некоторые. Другие ели соль, пили воду, от голода кидались на падлину и на другую мелочь и пустяки.

В сорок втором году в Ленинграде уже начали торговать разливным лимонадом, что и обрадовало народ.

К осени 1942 года нас начали готовить к прорыву блокады, пробовали несколько раз, но безуспешно. И вот в сентябре 1942 года нас посылают в наступление в районе села Ивановка. «Пятачок» - устье реки Нева в 800 квадратных метров – наш плацдарм, где погибло три дивизии, -  смешали землю с мясом и деревьями. В этом бою командир орудия ст. сержант Пырин тяжело ранен. Я заменяю его, солдаты были рады этому, так как знали меня ещё с Ханко. Мы этот рубеж отстояли, но дальше не продвинулись. Меня ставят помощником командира взвода. Из этого боя мало уцелело людей, командир батареи и политрук ранены.

Наступает 1943 год, подготовка фронта к прорыву блокады. Перед боем к нам в дивизию и в полк приезжает Ворошилов и Жуков на проверку готовности войск к прорыву блокады. Ворошилов был в нашей батарее и проверил суп на кухне, а на занятиях лично показал, как нужно форсировать реку Неву и очень быстро вбежал на берег Невы по глубокому снегу. Когда построили полк, он сказал, что вот так нужно бегать, не выбирать троп и дорог.

К 12 января 1943 года нам было нужно подготовить рубеж на берегу Невы в районе д.Марьино для наступления. В 8.30 12 января мы открыли артогонь, было приказано выпустить из орудия по 350 снарядов; у моего орудия ствол был накалён докрасна, мы клали на ствол снег, чтобы остудить. На этом рубеже моим орудием было уничтожено 23 огневых точки, пулемётных и орудийных, и на церкви наблюдательный пункт, за что я был награждён медалью «За отвагу». Была опубликована статья про меня в газете, в армейской и в районной Красносельской, так как приезжала тогда к нам в полк Ярославская делегация. В 10 часов наши войска перешли в наступление. Немец бежал от ужаса артиллерии..."

Дед был честным и принципиальным человеком, уважаемым во всей округе. С супругой Валентиной Александровной они вырастили семерых детей, причём родились у них две двойни. Родные братья Александра Ивановича, Михаил и Рафаил, домой с войны не вернулись. Старший брат Михаил пропал без вести в октябре 1941 года, младший брат Рафаил погиб в 1944 году в Латвии.

Александр Иванович с женой Валентиной Александровной

Вот что писала об Александре Ивановиче газета "Красное Приволжье" 30 июля 1983 года: "Свой обход площадью 472 гектара лесник Александр Иванович Дубов принял в 1954 году. Его территория разделена на две части, одна из которых площадью 131 гектар, составляет зелёное кольцо Волгореченска. Второй участок, протяжённостью 341 гектар, расположен между Сидоровским и Приволжском и похож на островок. Трудно побывать на обоих этих участках за день, но Александр Иванович успевает. Он по-хозяйски обходит свои владения, следит за порядком, вовремя организует рубки обхода. Словом, заботится о своём участке лесник как о лучшем друге. Да это и понятно. Ведь в далёкие послевоенные годы Дубов сам сажал этот лес, растил и лелеял каждое деревце...

В этом году А.И. Дубовым проверено 24 гектара рубок ухода. Но это не единственная забота лесника. Сейчас лето, а это пора массовых отпусков, когда туристы, любители собирать грибы и ягоды устремляются в леса. В выходные дни сотни отдыхающих приезжают на Шачу в сосновую рощу, которая находится недалеко от деревни Алеево. Поэтому и не знает покоя лесник Дубов. Беспокоят его костры, разведённые на берегу реки, а иногда раздаётся и стук топора, обрушившегося на лес, посаженный руками Александра Ивановича.

Дубов - человек старой закалки. За его плечами Великая Отечественная война, где он был командиром противотанкового орудия...

В свои 67 лет он скор и лёгок на ногу, не боится любой работы. За честный труд А.И. Дубов награждён знаком "За 20 лет безупречной службы в Государственной лесной охране СССР".

Служил своему делу бывший фронтовик до начала 90-х.

70 лет прошло с окончания войны, большинства участников тех событий уже нет в живых.
Но память о произошедших событиях живёт в каждой семье, в каждом бьющемся сердце наших бабушек, дедушек, отцов и матерей.
И я горд тем,  что у меня был такой дед, который вместе с советскими солдатами прошёл войну и победил в этой страшной,  грозной войне, подарив нам чистое  мирное небо над головой.

Я рассказал историю одного солдата – моего деда. Но в  Великой Отечественной войне участвовали миллионы человек. У каждого своя история. Многие отдали свои жизни для победы над фашизмом. Мы в долгу перед этими солдатами! И пока есть ещё тысячи незахоронёных и под Санкт-Петербургом, и под Киевом, и на Ладоге, и в болотах Белоруссии, мы не забудем о солдате, не вернувшемся с войны. Не забудем, какой ценой он добыл победу, сохранил для нас язык, культуру, обычаи, традиции, веру. И самое главное - в память о тех, кто  не вернулся, мы должны любой ценой сохранить мир на Земле.

Александр Дубов, внук.

На первом фото - Бойцы Волховского фронта в наступлении во время прорыва блокады Ленинграда, январь 1943 г.

НОВОСТИ ДВИЖЕНИЯ